«Мне было 13, когда я влюбилась в мусульманина» - история семьи христианки, которая заставит задуматься о религиозных стереотипах

Социальный проект «Женщины из Грузии» представляет 36-летнюю Нино Девнозашвили-Шаинидзе из Болниси (Верхняя Аджария):

«В моей семье библия и каран хранятся рядом»

- Мне было 13, когда я влюбилась в аджарского мусульманина. Тогда я не осознавала, что будут препятствия. Впервые я задалась этим вопросом в студенчестве. В тот период я уже была православной и жила церковной жизнью. Однажды он навестил меня в Тбилиси и мы гуляли по Нарикала. Он не вошел со мной в храм, сказал, что подождет снаружи. Тогда я впервые испугалась. Не разозлилась, просто понервничала, так как знала, что вскоре мы поженимся и мне придется жить в мусульманской семьей. Я не могла ясно представить, какой будет наша совместная жизнь. Наша любовь была настолько большой, что мы не считали разницу в религии препятствием, не навязывали нашу веру друг-другу.

Мои родители не церковные люди и с их стороны не слишком сопротивлялись. Но я помню причитания бабушки. Не знаю как она нашла односельчанку и подругу Зазы, которая сообщила, что девушка с чувством собственного достоинства не войдет в ту мусульманскую семью. Бабушка предупреждала, что мне будет сложно привыкнуть к их традициям. Из-за такого отношения близких я стеснялась говорить, что мой парень мусульманин. Однажды Заза при них отметил свою религиозную принадлежность, я помню их шокированные лица.

Сопротивлялся и мой духовник, но когда понял, что я не откажусь от любви попросил принять все, с чем я там столкнуть со спокойствием и без протестов.

Я так любила Зазу, что не могла даже представить, что откажусь от него. Но я не могла отказаться и от своей веры, и была уверена, что никогда не встану перед этим выбором.

Протестовали и в семье моего мужа: христианка не свыкнется с нашими традициями, и семья разрушится.

Закончив второй курс мы сбежали. Помню, в том году Пасха была 5 мая. Именно в этот день я впервые вошла в Зазыну семью. Его родители глубоковерующие мусульмане. Дом был похож на мусульманскую молельню: на стенах были развешаны арабские молитвы из Корана, везде висели мусульманские символы, на полках старые мусульманские книги. Первые 3 дня я так ослабла от культурного шока, что не могла встать с постели. Свекр сидел над головой и читал молитвы. Не отходил, пока я не встала.

Первый год был годом привыкания людей разных культур и религий. Я каждый день убеждалась в ложности социальных стереотипов. За этими культурными ярлыками я обнаружила образованных, благородных и легких людей. Лишь однажды моя свекровь сказала мне: «Нино, нас много, ты не сможешь изменить всех. Может задумаешься о переходе в нашу веру?». Я ответила: «Я счастлива в вашей семье, и моя религия не должна мешать вам, также как ваша не мешает мне. Я должна носить крест, прчием открыто». Она согласилась и с тех пор таких разговоров не было.

По традиции мой свекр каждое утро громко молился. В знак уважения я никогда не отказывалась готовить мусульманские блюда и накрывать на стол в Байрам. Я с большим уважением счищала пыль с их религиозных книг. Нет нескольких богов, бог один. У нас разные формы выражения, и если мы не уважаем эти формы, то потеряем и бога и себя.

Вместе с тем, у меня был свой уголок православных икон, где я молилась. В Пасху свекровь в знак уважения ко мне красила яйца и пекла куличи. Несмотря на традиции, они никогда не требовали от меня одеваться иначе, не припятствовали в продолжении учебы и карьеры. Я всегда поздравляла их с Байрамом. Для меня это был период рушения стереотипов и вхождения в новый мир.

Были и обиды. Но не на членов семьи, а на общество. Я часто слышала разговоры соседей и их упреки в адрес «Гурджистанской невестки», как чего-то инородного. Помню обиду и на своих родственников. Они посмеялись над арабской эстетикой, когда пришли в гости. Позже, когда я подключилась к системе образования, у меня был громкий конфликт с педагогами в процессе работы над одним проектом, когда они начали делать различия между аджарцами и грузинами. Это известный наратив – если ты аджарец, то стоишь на низшем уровне, по внешности, культуре и социальному статусу. Я громко заявила, что мой муж и ребенок аджарские мусульмане, но главное видеть людей вне религии.

Мы с Зазой изначально договорились, что дадим детям право выбрать веру, но позднее мой муж и его братья и сестры приняли православие. Сейчас большинство членов семьи - христиане. Это опечалило мать Зазы, но она никогда не признавалась в личных разговорах. Из-за финансового положения нам пришлось переехать в Болниси. Мы с Зазой работаем здесь. Я заместитель директора школы и педагог грузинского языка и литературы. Минимум 4 раза в год мы поднимаемся в Аджарию. Дети знают, что часть их родственников мусульмане и это совсем не стыдно. Они также должны уважать религию, как и свою».

Автор: Маико Читая

Фото: Нина Баидаури

©Проект осуществляется женской инициативной группой «Женщины из Грузии» (авторы: Маико Читая, Ида Бахтуридзе, Нино Гамисония. Фотографы: Нино Баидаури, Саломе Цоперашвили, Сопо Апциаури), в рамках проекта Института управления востоко-запада (EWMI) ACCESS. Подготовка статей возможно благодаря финансовой поддержке агентства международного развития США (USAID). Ответственность за статьи несет группа «Женщины из Грузии».