"Когда в Тегеране проходил обед, судьба мира была в руках трех грузин...» - грузинский советник Черчилля, на которого дважды устраивал нападение Берия

...В ноябре 1943 года на Тегеранской конференции руководители трех союзных стран – Советского Союза, США и Объединенного королевства – Сталин, Рузвельт и Черчилль должны были определить будущее мира. Мы не станем говорить об исторической значимости Тегеранской конференции – об этом не раз писали. Сегодня мы остановимся на одной важной личности – интересно, что если Советский Союз на конференции представляли Сталин, Берия и грузинский сотрудники его службы, то еще один грузин был в составе британской делегации – Мераб Квиташвили (Николас Кей)

О жизни и успехах еще одного грузинского эмигранта читателям AMBEBI.GE расскажет историк Русудан Даушвили:

- Квиташвили родом из Рачи. Эта фамилия есть на фресках церкви в Земо Крихи. В XV веке представитель этой фамилии 11 лет был настоятелем крестового монастыря Иерусалима. В грузинских грамотах Квиташвили упомянуты как обладатели почетных постов. Этим азнаурам принадлежало несколько деревень.

Мераб родился 2 июля 1902 года в Ланчхути. Его дедушка, в честь которого и назвали младенца, был строгим, а бабушка – Анна Бакрадзе – теплой и доброй женщиной. Мераб назвал в ее честь обеих дочерей – Элизабет-Анну и Мэри-Анну. Отец Мераба – Симон окончил юридический факультет Одесского университета, и защитил в университете Петербурга докторскую, на тему «Неправомерность смертной казни», в которой требовал отмены высшей меры наказания. Ему не дали докторскую степень, но очень похвалили.

Какое-то время Симон был личным секретарем маршала Свимона Церетели, затем переселился в Баку, где была большая и богатая грузинская колония. Там он стал один из пяти директоров нефтяного товарищества «Рупенто». Вскоре он заработал себе имя и состояние, которое по большей части тратил на общественную деятельность.

В декабре 1919 года из-за бизнеса вся семья Квиташвили с четырьмя детьми: Мерабом, Вахтангом, Нино и Тамар, временно переселилась в Лондон, где приняла фамилию «Кей». Мераб поступил в Оксфордский колледж, за его обучение платила английская компания, в которой работал его отец. После оккупации Грузии семья жила в эмиграции – сначала в Германии, потом во Франции. Родители Мераба похоронены на грузинском кладбище в Левиле. Вскоре компания прекратила финансировать его обучение и Мераб Квиташвили продолжил учиться в более дешевом, Бирмингемском университете, в котором окончил факультет горнопромышленных технологий.В качестве инженера работал во многих странах Британской империи и завоевал большой авторитет в правящих кругах.

- Как продолжилась его жизнь и деятельность?

- Начало Второй мировой войны застало Мераба в Африке, в Гане, где он работал директором золотоперарабатывающего завода. Он сразу же обратился в британским властям и был зачислен в армию. Вскоре его послали в школу офицеров, откуда направили в бронетанковый корпус Британии. Служил в чине майора, затем полковника. Из бронетанкового корпуса был отправлен в военную разведовательно-информационную школу, в Каир, а оттуда в Северную Африку. Он два года проработал в штабе и принимал участие в военных операциях.

Несколько раз был ранен легко, а в 1942 получил серьезное ранение в голову, в следствии чего потерял зрение, которое удалось восстановить после лечения. Был офицером контрразведки в Либии, генштабе Тегерана, Персии, где жила его сестра Тамар. Кстати, будучи там Мераб посетил Ферейдан, откуда привез много этнографического материала.

За несколько месяцев до завершения войны был представлен ко званию генерала, но окончание боевых действий помешало получению звания. За время службы Мераб был награжден многими медалями, грамотами и наградами.

В 1952 году Мераб Квиташвили вместе с семьей переселился в Америку, сначала в Нью-Джерси, затем в Вашингтон.

- Что можете сказать о его личной жизни?

- В 1952 году 51-летний Мераб женился на рожденной в Париже русской эмигрантке Ирине Кедровой, младше него на 15 лет. Пара общалась друг с другом на французском и английском, эти языки освоили и их дети. Интересно, что в 1984 году, Элизабет восстановила фамилию «Квиташвили» и не меняла ее даже после замужества. Примеру сестры последовала и Мэри.

После переезда Мераба в Вашингтон директор грузинской редакции «Голоса Америки» Эрекле Орбелиани предложил ему пост редактора (псевдоним Нико Рачвели). В то же время он работал американским корреспондентом основанного в Париже журнала «Судьба Картли». Работа в грузинской редакции была очень напряженной, у Мераба несколько раз случались сердечные приступы – один из них прямо в редакции, поэтому на пенсию его проводили сравнительно рано, в 1972 году. Он скончался в январе 1991 года, похоронен в Вашингтоне.

- Как смог грузинский эмигрант сблизиться с правящими кругами?

- Самым важным моментом в биографии Мераба Квиташвили стало зачисление в состав делегации Тегеранской конференции в 1943 году. Когда осенью 1942 года стало реальным вторжение Германии на Кавказ, перед союзниками встал вопрос активизации местного населения. Специалистам по СССР раздали анкеты из 16 вопросов, самыми интересными оказались ответы Квиташвили, который отдельно рассматривал интересы стран Кавказа и их позиции. Кроме того, внимание обратили на его военный заслуги, знание русского, грузинского и персидского языков, и он оказался в составе британской делегации.

"Значит, вы хотите восстановления вашего старого королевства? Вам недостаточно того, что грузин правит всей российской империей?», - поинтересовался Черчилль, который приблизил к себе Квиташвили и сделал его советником по вопросом СССР.

В мемуарах Квиташвили вспоминает ход конференции, как Сталин и Берия переговаривались на грузинском. С Берия он впервые встретился 27 ноября, в британском посольстве. Он родился и вырос в Баку и, естественно, хорошо знал бакинских грузин, был старше Квиташвили всего на 2 года. Форма английского офицера и изысканный лондонский говор не обманули его, и он назначил Квиташвили наблюдение. А в один день прямо сказал: «Мне казали, что вы грузин». Мераб рассказал заранее подготовленную легенду, согласно которой отец его был англичанином, а мать грузинкой. «А вы не жили в Баку»?, - спросил Берия, получив положительный ответ поинтересовался фамилией. Мераб назвал фамилию матери – Микеладзе. А узнав о рачинском происхождении Квиташвили Берия ответил: «В Раче нет Микеладзе».

Берия перечислил ему фамилии известных бакинских грузин, в числе которых назвал и его отца, но Мераб не выдал себя, но что могло пройти мимо острого глаза Берия? Уже на второй день он вновь подошел к Мерабу и рассказал тому о его происхождении.

На этом все не закончилось. Берия дважды устроил покушение на Квиташвили, оба раза Мераб чудом избежал смерти. Мераб был вынужден должить Черчиллю, который категорически потребовал от Сталина прекратить нападения на его помощника и пригрозил уходом с конференции. Только после этого Берия оставил его в покое, но Мераб все же уехал с конференции раньше ее завершения.

В мемуарах Квиташвили вспоминает о дне рождении Черчилля, которы отмечали на банкете в британском посольстве Тегерана. «На банкете было около 30 гостей. Среди них и один грузин – Сталин-Джугашвили. Можно сказать, он был центральной фигурой вечера. Но самым невероятным было то, что всю эту элиту защищали три грузина: генералы Церетели и Начкебия с советской стороны и капитан Мераб Квиташвили со стороны западных союзников. Все время, пока шел обед, в моих руках и руках Церетели и Начкебия была судьба всего мира. При входе в посольство меня никто не обыскивал. Я запросто мог пронести туда гранату и устроить взрыв. Церетели и Начкебия могли сделать то же самое. Сложно представить, как тогда развивалось бы будущее мира».

Когда Черчилль вышел в переднюю комнату, где находились грузины, Мераб представил ему Церетели. «Видимо мы окружены грузинами», - пошутил Черчилль.